28 число Месяца Сева, 13:10 (день)
На подступах к городу троим верховым повстречалось местное ополчение – простые земледельцы. Крестьяне, не ведающие, что к чему и чего ради, и не желающие знать… Они желали лишь крови. Мирили вверила ополченцев заботам спутников, повелев разоружить, но крови не чинить, а сама поспешила в зовущий ее город…
...Никогда, пожалуй, никогда в Бравиле не было столько дэйдра. Портал, открытый в центре города, водворил в мир десятки демонических слуг Дагона - за ними следовал и сам маг... На улицах снова раздавались шаги, разрывая торжественную, помертвевшую тишину, звон доспехов и оружия, грохот сотрясаемой громадными тушами земли.
Децимус и Аула, его спутница, были единственными свидетелями. Многоводные реки демонов - не людей - потекли по грязным улицам. Их целью, точкой стечения потоков было некое место в северной части города. Некая точка. Мирили...
Если их не остановить, падет и город. Умрут те, кто мог бы выжить... Децимус с Аулой знали: не им, людям, с ордами демонов тягаться... но сражались.
Болты арбалета, казалось, стали бесконечными и не знали промаха.
Гроздьями опадавшие мертвые замедляли передвижения безукоризненных рядов воинства. Меч Децимуса принял воплощение всеочищающей ярости, вгрызаясь в ряды дэйдра. А где-то далеко позади мелькали вспышки огнешаров, змеями извивались молнии...
...И вдруг все кончилось. Демоново отродье разорвало в клочья на глазах Децимуса и Аулы, штормом прокатился рев бесчисленных пастей умирающих дэйдра. Померк и, отдалившись, исчез блеск портала.
Не сговариваясь, даже не переглянувшись, имперцы бегом помчались в восточную часть города, к воротам замка.
Люди подошли вовремя.
Кованый черненой стали сапог как раз втаптывал в грязь камень амулета, мешал с мутной жижей сияющую звезду... Склонившись над тем, что было Мирили, некая данмерка в темных одеждах торжествующе улыбалась...
Повсюду тянуло падалью и гарью - вокруг были раскиданы, устилая напоенную кровью землю, тела дэйдра, сожженные, разорванные, обезглавленные.
Оба авантюриста стояли рядом, поддавшись ужасу - мерийка наградила и их взглядом, через край хлещущим презрением, злобной насмешкой.
-Я лишь хотела напомнить, насколько легко можно сровнять твое могущество с землей, - обратилась данмерка к распростертой Мирили. - Точнее, то, что ты называешь могуществом. Твой амулет уже в грязи, а жизнь-то твоя на волоске... Мне наступить?
Децимус различил тихий, чуть слышный вздох. Веки лежащей дрогнули и - непостижимо! - распахнулись.
-Тарнова прислужница... - отозвалось истерзанное то, что было Мирой, едва разлепляя губы.
А за спиной мерийки уже разрастался мрак. Из тьмы выродился некто, воин, вооруженный мечом с увитой змеями рукоятью; мерийка как стояла, так и обернулась. Огненный шар, посланный темной эльфийкой, оборотился стеной пламени, так и не коснувшись меченосца, сотканного тьмой...
Пламя пожрало свою создательницу; неугасимым огнем вспыхнула мантия. Жуткий, подобный звериному крик разорвал мрачную тишину улиц. Замах - увитый змеями меч обрушился на сгорающую в заклинании мерийку, рассек пополам, как спелый плод. Рубящий удар - и останки мерийки превратились в горящее кровавое месиво, сгорая, не оставляя и пепла. Покончив с темной эльфийкой, меченосец повернул к имперцам безликую голову, вздохнул горько... и исчез.
Тогда, мучимый ужасом, Децимус приблизился к Мирили.
На лице ее жили лишь глаза; извечная ледяная маска сменилась маской боли. Тело с кое-где обнажившимися костями было единой кровоточащей раной. Кровавые обрубки лишь напоминали о том, что у Миры когда-то были руки - рук она лишилась по плечи. Глубокая рассеченная рана на груди свидетельствовала: беспощадные убийцы вырвали и сердце...
Даже без сердца она жила, продолжала жить, и муки ее были страшнее смерти. Спутница Децимуса так и застыла со страшной гримасой на лице, смесью жалости и отвращения...
…Пересохшее горло просило хоть глоток воды. Хоть единую крохотную каплю. Децимус и Аула тоже заслужили отдых... Наверное, Мира и сама...
-Госпожа, что мы можем сделать? - спросила Аула, вновь обретая способность говорить. - Вам нужен лекарь...
Какой лекарь нужен умирающей?..
Сжав, как безумная, безжизненную ладонь в полусгоревшей перчатке, отсеченную, окровавленную, арбалетчица бездумно глядела на клочок сухой, в трещинах земли, истосковавшейся по крови...
Госпожа намеренно приняла удар на себя, оградив их обоих. Какой дьявол заставил Аулу ее рассказать о целительнице?
Децимус молча положил руку спутнице на плечо, поднял из жижи амулет и, отерев, вернул его владелице. Милосердные Боги, почему, думал имперец яростно, зачем все в жизни заканчивается так скверно?!..
"Я и не собиралась умирать, - прозвучал в мыслях обоих знакомый, но нечеткий голос. - Отнесите меня в часовню Мары".
Иногда имперец начинал верить в ее всесилие... Подняв с земли израненный обрубок, когда-то звавшийся Мирили, Децимус встал с колен и, как в тумане, направился к часовне. Тенью имперца шла позади Аула.
...Перед тем, как потерять сознание, Мирили смогла остановить нашествие дэйдра. Разрушить магию Тарна, удерживающую портал, своей магией - для этого пришлось, мучительно колеблясь, рискнуть жизнями людей. Амулет в ее руках стал изгонителем, замыкателем врат, ключом и засовом...
Данмерка прикрыла глаза. В часовне был предмет ее поисков. Отметина, заноза на грани бытия...
---------------------------> Великая Часовня Мары
